Елена Чайковская, завлит театра, пост в «Facebook»
«…В театре пахнет корвалолом. Прошла сдача спектакля «Спокойной ночи, мама». А сдача – это такая предпремьера. В зале – только свои и свои своих. В общем, люди тертые, в театре много чего видевшие. А вот поди ж ты – корвалол… Не знаю, был ли кто вообще сегодня, кто вышел со спектакля с сухими глазами. Плакали на сцене, плакали в зале. И чего, казалось бы, особенного? Полтора часа разговоров. Два действующих лица всего. Точнее, две – мать и дочь. В странных облачениях и странных декорациях. Вне времени и пространства – так решил режиссер Сергей Терпугов. Тяжелейший диалог. Потому что последний. И одна надежда на двоих, в двух ипостасях: для одной – на то, что удастся удержать, для другой – что удастся остаться. История только их двоих касается. Но задевает абсолютно каждого, и каждого – по своему. Не зря драматург Марша Норман получила за эту свою «’night, Mother» Пулитцеровскую премию. Пьеса — о самом сложном и важном – о том, кто мы своим детям и своей маме. И как наше слово, действие или бездействие, взгляд, жест – да все абсолютно, — отзывается в самом близком человеке, с которым всю жизнь пуповиной связаны. Это так тяжело понимать, переживать, перемалывать вместе с женщинами-героинями на сцене, что были моменты, когда сознание просто отключалось. И не у меня одной. Так, видимо, срабатывает психологическая защита. Незабвенная актриса Римма Маркова считала, что в театр мы ходим, чтобы пережить потрясение. Не знаю, потрясение «Спокойной ночи…» или нет, но я думаю, что из зала вы выйдете немного другими. И вот — премьера. Аншлаг. Цветы. Аплодисменты — стоя. Этот спектакль, наверное, не будет кассовым. Но важно, что он просто будет.…
….Перечитала то, что написала. И поймала себя на том, что прекрасную игру актрис и режиссуру я как бы подразумеваю как данность. Точно так же, как на ТВ – если не замечаешь работы оператора, журналиста, если погружаешься в материал, как герой или очевидец – это точно классная работа, высокопрофессиональная. Не было бы огромных беспомощных глаз Ирины Кузнецовой, не было бы беззащитного нерва Галочки Соболевой, не было бы идей и кропотливой работы Сережи Терпугова – не о чем было бы и говорить. И сюда же нужно включать труд звукорежиссера, светооператора, сценографа и художника, швей, бутафоров-реквизиторов… В спектакль душа вложена, значит, можно надеяться и на отклик души зрителя».
